Амина-ханум мучилась от тревоги. Она пожирала ее поедом, заставляя долго ворочаться в постели и иногда просыпаться задолго до фаджра. Она расшатывала ей нутро, прошибая в пот и дрожь. Она жгла ей грудь неприятным покалыванием, отчего было трудно дышать, а сердце колотилось, ныло и перекувыркивалось.
«Инфаркт, инфаркт, меня в итоге накроет инфаркт», – беспокойные мысли противно жужжащим роем терзали ее сознание. Чай не девочка – 53 года! Амина-ханум сканировала дискомфортные ощущения в теле, вслушиваясь в них. Прихватило сбоку – не онкология ли? А вот родинка подозрительная – упаси Аллах, чтобы не меланома!
Она не боялась уйти к Аллаху, ибо не нажила серьезных грехов, но пожить в этом мире еще ой как хотелось. А главное – Амина-ханум была уверена: без нее жизнь ее семьи рухнет, и дети сами не справятся, ведь она растила их не очень приспособленными к жизни.
Сложно сказать, что терзало Амину-ханум больше всего: ее тревога свободно плавала по неспокойным волнам ее воображения. Она беспокоилась, как бы свекровь не развела их с мужем на старости лет, ведь она никогда ее не любила; как бы муж не ушел ко второй жене с концами, ведь она ждала уже второго ребенка; как бы нужное ей лекарство не пропало с российского рынка, ведь оно импортное; как бы старший сын не отдалился от религии, ведь его студенческое окружение все сплошь не мусульманское; как бы дроны не начали бомбить Москву, ведь в Белгороде такой ужас.
А больше всего она боялась за младшенького – десятилетнего Али. В несчастную голову Амины-ханум неумолимо лезли страшные, невыносимые мысли и образы: вот на ее мальчика напали исламофобы и забили его ногами, вот его утащил маньяк-педофил, вот его переезжает пьяный лихач на машине, вот его рвет на части стая собак…
«Успокойся и уповай на Аллаха!» – сердито говорил ей муж. Она плакала, считала себя плохой мусульманкой, хотя всегда усердно читала намаз и совершала много дополнительных актов поклонения, помимо обязательных. Переживания по этому поводу стали еще одним крупным пунктом ее беспокойства.
Прав ли муж? С одной стороны, конечно, прав. С другой стороны, не все так просто.
У Амины-ханум – генерализованное тревожное расстройство (ГТР, F41.1), которое относится к категории невротических, соматоформных и связанных со стрессом расстройств. А они развиваются по следующей схеме: в результате долгого дистресса и/или психотравмирующей ситуации происходит сшибка (термин И.П. Павлова) в работе нейромедиаторных систем головного мозга, и возникает тревожное расстройство. Снижается активность серотониновой и ГАМК-эргической системы, отвечающей за спокойствие, контроль страха и агрессии, зато чрезмерно активно работает дофаминовая, норадреналиновая, ацетилхолиновая, гистаминовая и глутаматная система. Лечится эта беда антидепрессантами СИОЗС и СИОЗСН, а также когнитивно-поведенческой психотерапией.
Средний возраст начала ГТР – 32,7 лет. Средний возраст начала ГТР у подростков – 10-14 лет. Конечно, цифры усредненные, но они отражают общую тенденцию. Чаще болеют женщины.
Классические симптомы ГТР – неусидчивость, ощущение себя «на взводе», «на пределе»; быстрая утомляемость; сложности с концентрацией внимания; раздражительность; мышечное напряжение; нарушения сна. Симптомы должны наблюдаться не менее полугода.
В Международной классификации болезней 10 пересмотра (МКБ-10) ГТР характеризуется следующим образом:
«Тревога, которая является распространенной и устойчивой, но не ограниченной или преимущественно вызванной какими-то особыми обстоятельствами (т.е. она является “свободно плавающей” – “free floating”). Доминирующие симптомы изменчивы, но включают жалобы, но включают жалобы на устойчивую нервозность, ощущение страха, мышечное напряжение, потливость, ощущение безумства, дрожь, головокружение и чувство дискомфорта в эпигастральной области. Часто выражена боязнь несчастного случая или болезни, которые, по мнению больного, ожидают его или его родственника в ближайшее время».
В МКБ-10 выделяются три группы симптомов ГТР:
1) опасения: беспокойство о будущих неудачах, ощущение волнения, трудности в сосредоточении;
2) моторное напряжение: суетливость, головные боли напряжения, дрожь, невозможность расслабиться;
3) вегетативная гиперактивность: потливость, тахикардия или тахипноэ, эпигастральный дискомфорт, головокружение, сухость во рту.
Казалось бы, когда из-за психологического дистресса сбиваются настройки мозга так, что ситуация выходит из-под контроля, и человек перестает управлять своей тревогой, сложно обвинять в этом плохой иман. Это такая же болезнь, как диабет или ковид, и лечится она медикаментозно.
Так, да не так. Генерализованное тревожное расстройство не приключается с человеком внезапно, как инсульт или эпизод биполярного аффективного расстройства. Вот там действительно на ровной почве происходят резкие и длительные сдвиги настроения. В тревожных же расстройствах есть своя психогения и своя нейробиология, но психогения там первична. Тревогу часто провоцируют ошибочные паттерны мышления – когнитивные искажения, то есть патологическая привычка пугать себя, слушать наущения шайтана, искренне верить им и приходить от них в ужас. Это порождает цунами беспокойства, которое накрывают человека с головой.
Кроме того, важную роль в формировании и поддержании ГТР играет катастрофизация – априорная ориентация на худший вариант развития событий, болезненное фантазирование на эту тему.
В ходе когнитивно-поведенческой терапии для обуздания ГТР используются разные методы: сбор доказательств, аргументов за и против возможности реализации самого ужасающего сценария, проработки альтернативных (и более реалистичных!) вариантов развития событий, возможных последствий катастрофических перемен, если они все-таки произойдут.
Словом, если человек предупрежден собственным разумом (акл), он – вооружен.
Вместе с тем, в процессе работы человеку также предлагается не избегать мыслей о самом страшном (!) Если обыденное сознание склонно к советам из серии «просто не думай о плохом!», то КПТ учит клиента грамотно сталкиваться с собственным страхом, со сценарием, которого он боится больше всего. Клиент приучается принимать неопределенность и постепенно избавляется от контроля над собственным беспокойством. Никак не контролируемое, оно, достигнув пика, на каком-то этапе просто «перегорает», т.к. подсознательно человек прорабатывает план действий на случай катастрофы, и она перестает пугать его до такой степени.
Переведем все сказанное с языка психологического на язык религиозный. Что скрывается за привычкой все катастрофизировать? Отчаяние в милости Аллаха. А что кроется за гиперконтролем, который присущ тревожным людям? Недостаток упования на Аллаха.
Меж тем в Священном Коране сказано:
И пусть только на Него уповают верующие (12:67).
При этом нам не следует, упаси Аллах, навешивать на тревожного человека ярлыки (еще одна когнитивная ошибка!), что у него мало имана. Только Аллах знает, что в сердцах у людей, и открытая стигматизация только усугубит непродуктивное чувство вины. Однако мы можем констатировать, что у клиента с ГТР как минимум есть проблема с религиозными когнициями, то есть с пониманием, кто такой Аллах, насколько велико Его милосердие и, с другой стороны, в чем смысл сотворения человека, почему величайшие Пророки, Имамы и праведники (мир им всем) подвергались таким тяжелым испытаниям, как, а примеру, Кербела.
Это целое поле для длительной когнитивной работы, где тревожного мусульманина или мусульманку должен сопровождать грамотный терапевт, который разбирается и в исламском вероучении, и в ментальных расстройствах.
Этот путь непрост, но он того стоит, ибо цель описана Самим Всевышним в Священном Коране:
Они уверовали, и их сердца утешаются поминанием Аллаха. Разве не поминанием Аллаха утешаются сердца? (13:28).
Человек не может точно знать предопределенное Аллахом. Аллах не обещал ему, что никогда ничего плохого с ним или с его близкими не случится. Некоторые люди думают, что от возможных бед их защитит прилежное поклонение, но в эту логику не вписывается то, как непорочный Имам Хусейн (а) держал в руках окровавленное тельце шестимесячного Али Асгара (а) и рыдал.
Аллах не обещал нам незамутненного благоденствия в этой жизни.
Он обещал нам Смысл и Рай, если мы искренне вошли в лоно Его религии и пребываем в вере.
Автор: Анастасия (Фатима) Ежова
Фотографы: Ghadeer ., фотосток Unsplash (фото обложки); Syed Aoun Abbas, фотосток Unsplash (фото по тексту)
